Эти сооружения могли бы без какой-либо натяжки называться одним из семи чудес света. Однако ни один из составителей списков этих чудес не включил в них храмы Абу-Симбела. Потому что об этих величественных сооружениях попросту ничего не знали. С глубокой древности до 1813 года они были надёжно укрыты от посторонних глаз песками.

Абу-Симбел: Улыбка и слёзы фараона

Журнал: Загадки истории
Рубрика: Невероятные артефакты
Автор: Марина Викторова

«Поющие» статуи Абу-Симбела едва не погибли под песками и водой!

Название «Абу-Симбел» знаменитому древнеегипетскому храмовому комплексу дали арабы. На скале, в которой был высечен храм, имелся барельеф мужчины в традиционном для египтян заострённом фартуке, похожем на хлебную меру. Арабские моряки прозвали его Абу-Симбелом, что переводится как «отец хлеба». Под таким названием храмы Рамзеса II и Нефертари и стали известны миру. Но произошло это лишь после того, как их извлекли из-под песков.

Забытые колоссы

Швейцарский востоковед Иоганн Буркхардт под видом араба по имени Ибрахим ибн Абдаллах аш-Шами путешествовал по Египту. Весной 1813 года он добрался до третьих порогов Нила и там услышал рассказ о загадочном храме Эбсамбала. Заинтересовавшись, Буркхардт вместе со своим слугой отправился на его поиски. Миновав усеянную камнями и скальными грядами пустыню, путники вышли к небольшому, давно заброшенному храму. Это не особо впечатлило швейцарца. Зато на противоположном берегу Нила он заметил огромные пилоны, между которыми возвышались гигантские статуи.
И фигуры, и скала, и вырубленный в скале вход — всё было засыпано толстым слоем песка. Слуга-араб нашёл щель, и они пробрались внутрь пещеры. Слуга зажёг факел, и Буркхардт увидел барельефы на стенах, колонны с капителями в виде женской головы с коровьими ушами. Обширный низкий зал уходил в темноту, под ногами хрустели угольки от костров. Проводник сказал, что окрестные феллахи прячутся в этом храме от набегов бедуинов. Было душно, и в тесную тьму коридоров Буркхардт забираться не стал. Уже уходя, он обернулся, чтобы кинуть последний взгляд на храм, и вдруг заметил нечто необычное. Язык песка спускался к Нилу, а из него едва виднелся какой-то гигантский головной убор, похожий на двойную корону фараона. Подальше от берега он заметил ещё две утопленные в песке короны.
— Что это такое? — спросил Буркхардт у проводника. Но тот лишь пожал плечами: мол, эти головы статуй были здесь испокон веков. Буркхардт решил вернуться и выяснить сам. И когда он перешёл песчаный язык, то увидел колоссальных размеров лицо. Потом ещё одно, и ещё… Они были похожи друг на друга как две капли воды, а их размеры поражали.
«У одной из этих статуй поверх песка видны почти полностью голова, часть груди и руки, — писал Буркхардт. — Статуя рядом с ней — в более плачевном состоянии. Насколько можно судить, голова у неё разбита и изуродована. Что же касается туловища, то, начиная от плеч, оно скрыто под толщей песка. У остальных двух статуй видны только причёски… На скалистой стене, между второй и третьей статуей виднеется характерная голова Осириса. Я предполагаю, что если можно было бы очистить от песка пространство под Осирисом, то здесь наверняка откроется обширный храм. Описанные нами огромные статуи, по всей вероятности, украшают вход в этот храм — точно так же, как шесть стоящих во весь рост статуй в соседнем храме…».
В Каире Буркхардт сообщил о своём открытии, и по его следам сразу же отправилось несколько экспедиций. Но местные шейхи были категорически против намерений чужеземцев обследовать сооружения.

О чем плачет великан?

Ситуация изменилась, когда за дело взялся итальянский авантюрист и искатель кладов Джованни Бельцони. В 1815 году он оказался в Каире, где получил документ, выписанный английским генеральным консулом и подтверждённый турецкими властями (Египет тогда ещё был частью Османской империи). Бельцони разрешалось искать древности для Британского музея. Чем он немедленно и занялся, организовав экспедицию к неизвестному храму.
В дневнике он записал: «Мы вошли в самый обширный и самый красивый склеп в Нубии. Наше удивление возросло ещё более, когда выяснилось, что это не только очень большой, но и великолепно разукрашенный храм — с барельефами, росписями и статуями». Бельцони спустился внутрь с блокнотом, надеясь зарисовать то, что видел. Но жара в храме была такая, что от пота бумага сразу размокла. Бельцони лично простучал все стены, но ценного ничего не нашёл — храм разграбили до него много веков назад.
Новая экспедиция, которая очистила от песка ближайшую к реке статую, обнаружила на её бедре надпись на греческом языке: «Царь Псамметих пришёл к Элефантине, и те, кто был с Псамметихом и плыл вверх по реке, пока было возможно, написали это. Потасимто вёл иностранцев, а Амасис — египтян. Мы написали это: Архон, сын Амоибихоса, и Пелкос, сын Удамоса». Оказалось, что в 7-м веке до нашей эры в Нубию через Абу-Симбел проходили наёмники из Греции и Финикии. Двое из них задержались и нацарапали на ноге колосса одно из самых древних граффити. Почему именно на бедре? Всё просто — в те времена статуи были занесены песком уже на треть.
Едва ли не столетие понадобилось, чтобы расчистить храмы полностью. Когда работы завершились, миру открылись самые величественные храмы Египта. У входа в Большой храм Абу-Симбела восседают на троне четыре изваяния фараона Рамсеса II — по два с каждой стороны. Они размещены на фасаде шириной более 60 метров. Каждая статуя высотой 20 метров, а головы у них достигают 4 метров!
Французский египтолог Максим дю Ван — один из первых европейцев, увидевших освобождённый от песка Большой храм, — в восторге писал своей жене: «Постарайся представить себе собор Парижской Богоматери, вырубленный в целом утёсе. Ни одно европейское сооружение не может дать представления о труде, вложенном в это гигантское святилище».
Но не только размерами поражали изваяния фараона. Одно из них каждый день на заре издавало своеобразные звуки. Кто-то описывал их как утреннее пение, другие — как рыдание. Легенды говорят, что фараон-долгожитель оплакивает таким образом своих детей, умерших у него на руках. А детей у него, нужно отметить, было немало — по легенде, 111 сыновей и 67 дочерей! Но есть и более прозаическое объяснение. После холодной ночи резко повышается температура. В результате внезапно расширяются треснувшие камни. Из-за этого и возникают звуки, напоминающие звуки свирели. Подобное «пение» камней часто слышали и в других храмах Древнего Египта.
Другая загадка Большого храма — это улыбка фараона. Первой это чудо увидела Амелия Эдварде, посетившая Большой храм в один из октябрьских дней 1870 года. Она вошла в храм утром. Солнце освещало фасад храма, но внутри приходилось пользоваться факелами. Когда Амелия добралась до последнего зала — святилища, свет ударил ей в спину и упёрся в фигуру Рамзеса, сидящего у задней стены святилища. Солнечный луч всего на несколько минут задержался на лице фараона и в этот миг каменное лицо озарила улыбка. Потом уже выяснилось, что храм построен таким образом, чтобы дважды в году — в день рождения и в день коронации Рамсеса II — тьму храма разгонял солнечный свет.

20 тысяч тонн древностей

Большой храм был построен в 1244 году до нашей эры в честь победы фараона Рамсеса II в битве при Кадеше. Также он был приурочен к тридцатилетию его восшествия на трон. А вот Малый храм, тот самый, который был найден первым, был построен раньше. Первоначально он был святилищем богини-коровы Хатхор. А Рамсес II решил переделать храм для любимой жены Нефертари. Но и изображения богини в образе коровы убирать не стали — так обеим здесь и поклонялись, пока это место не было поглощено песками.
В 20-м веке храм едва не был снова потерян. На этот раз его грозили поглотить воды озера Насер в результате строительства Асуанской плотины. На спасение памятников у египетского правительства не хватало денег, и оно обратилось за помощью к мировому сообществу. На этот призыв откликнулось более 50 стран.
Статуи и другие детали храма разрезали на 1036 частей, вес каждой из которых был около 20 тонн. Блоки тщательно пронумеровали, покрыли специальным составом и по подвесной дороге или трайлерами перевезли на заранее подготовленную площадку — на 200 метров дальше от берега и на 65 метров выше. Там соорудили искусственный холм высотой 30 метров и внутри него разместили все залы Большого храма. А рядом насыпали гору поменьше и перенесли туда покои прекрасной Нефертари.