Прогресс никогда не бывает без жертв. За бурное развитие авиации в начале прошлого века своими жизни ми заплатили сотни лётчиков. Первым и сентябре 1908 года погиб американский лейтенант Томас Сельфридж. В 1909 году разбилось трое авиаторов, в 1910-м году 32, в 1911-м году — уже 82. Число жертв авиации стремительно росло, ведь её пионеры летали без парашютов их тогда просто ещё не изобрели. Впервые идею «спасательного круга» дли лётчиков выдвинул русский изобретатель Глеб Евгеньевич Котельников, и произошло это ровно 100 лет назад.

Парашют: Спасительный ранец актёра Котельникова

Журнал: Тайны 20-го века — №36, сентябрь 2010 года
Рубрика: История изобретений
Автор: Геннадий Черненко

Рождение идеи

24 сентября (по старому стилю) 1910 года на Комендантском аэродроме в Петербурге, во время авиационных состязаний, аэроплан лётчика Льва Мациевича разрушился в воздухе. Авиатор упал с высоты 400 метров и погиб. Капитан Мациевич стал первой жертвой русской авиации. На одной из трибун в тот трагический день находился драматический актёр Глеб Евгеньевич Котельников. «Гибель молодого лётчика, — писал Котельников много лет спустя, — настолько меня потрясла, что я решил во что бы то ни стало построить прибор, предохраняющий жизнь пилота от смертельной опасности».
В прошлом офицер-артиллерист, а затем акцизный чиновник, Котельников всегда интересовался техникой. Другим увлечением его был театр. Он играл на любительской сцене, но мечтал о профессиональной. Мечта его осуществилась, когда в 1910 году он с семьёй приехал в Петербург и был принят в драматическую труппу Народного дома, весьма популярного тогда столичного театра.
Став свидетелем трагедии, Котельников пришёл к выводу: парашют должен быть ранцевым и всегда находиться на авиаторе. Изобретатель досконально продумал устройство парашюта. Внутри алюминиевого ранца на двух спиральных пружинах должна лежать подвижная полка. Её опускают, пружины сжимаются. Затем на полку укладывают стропы и шёлковый купол. Ранец закрывают крышкой. К замку её прикреплён ремешок с кольцом, которое вешают на грудь авиатора. Выпрыгнув из самолёта, лётчик тянет за ремешок, крышка ранца откидывается, и пружинная полка выталкивает купол и стропы наружу.

«Спецы» Инженерного замка

Не теряя времени, Котельников пишет докладную записку военному министру генералу В.А. Сухомлинову. «Ваше Высокопревосходительство. Длинный и скорбный синодик славных жертв авиации натолкнул меня на изобретение весьма простого полезного прибора для предотвращения гибели авиаторов в случаях аварии с аэропланами в воздухе».
Глеб Евгеньевич сам отнёс записку в военное министерство. Он также захватил небольшую куклу-парашютиста с моделью своего изобретения. Сухомлинова на месте не оказалось. Принял изобретателя помощник министра генерал А.А. Поливанов. «Я показал свои чертежи, — вспоминал Котельников, — показал модель, объяснил устройство ранца-парашюта и спросил генерала, не желает ли он посмотреть, как действует мой парашют». Поливанов ответил утвердительно. Тогда Котельников, взяв в руку конец шнура, прикреплённого к замку ранца, подбросил куклу почти до самого потолка высокого кабинета. Парашютик моментально раскрылся и плавно опустил куклу на паркетный пол. Демонстрация модели на Поливанова произвела впечатление. На своей визитной карточке он написал: «Главного инженера генерала Роопа прошу подателя сего принять и выслушать».
Теперь Котельникову предстояло иметь дело со «спецами» Инженерного замка, где располагалось Главное инженерное управление. С волнением ждал Котельников заключения по поводу своего изобретения. Официальный ответ пришёл в сентябре 1911 года. Он был отрицательным. Воздухоплавательный комитет, рассмотрев вопрос, пришёл к мнению, что «ранец выбрасыватель ничем не обеспечивает надёжность открывания парашюта, а потому не может быть принят в качестве спасательного прибора».

Неожиданное предложение

Актёры, коллеги Глеба Евгеньевича, знали о том, что произошло в Инженерном замке, и сочувствовали своему товарищу. «Но сочувствие друзей не могло ободрить меня, — писал Котельников. — Первое время я старался даже не вспоминать о парашюте. Однако это не удавалось — я постоянно думал о том, как бы мне соорудить ранец-парашют и добиться его испытания».
Но чтобы изготовить настоящий парашют, требовались большие деньги. Глеб Евгеньевич жил с семьёй на скромное актёрское жалованье. Что предпринять, он не знал. И вдруг выход нашёлся сам собою.
В декабре 1911 года изобретатель получил письмо на фирменном бланке. Текст письма гласил, что «Товарищество В.А. Ломач и K°», торгующее различным авиационным оборудованием, авиамоторами и аэропланами, приглашает Котельникова в свою контору на Миллионной улице (в центре Петербурга) для переговоров.
Главой товарищества был Вильгельм Августович Ломач, купец первой гильдии. В серьёзности намерений такой солидной фирмы Котельников не сомневался. В самом деле, Ломач без лишних разговоров предложил изготовить опытный экземпляр ранцевого парашюта и провести с ним испытания. Уже на следующий день были закуплены все необходимые материалы, и работа началась.
Тем временем коммерсант вёл переговоры в Главном инженерном управлении, добиваясь разрешения на официальные испытания. Только летом 1912 года разрешение было получено, но с одним условием: сначала сбросить манекен с привязного аэростата и лишь потом — с самолёта.
Вечером 6 июня 1912 года из лагеря Офицерской воздухоплавательной школы близ деревни Салюзи под Гатчиной поднялся змейковый аэростат. К борту его корзины был прикреплён четырёхпудовый манекен, за плечами которого виднелся алюминиевый ранец.

В Париж на конкурс

«Аэростат уходил все выше и выше в голубую высь… Мое сердце чётко отбивало удары», — вспоминал Котельников. Манекен был сброшен с высоты 250 метров. Через четыре секунды над ним раскрылся белый купол, и минуту спустя «парашютист» спокойно опустился на траву.
Петербургские газеты и журналы единодушно отмечали успех испытаний, писали, что в скором — времени они будут произведены с аэроплана и не только с манекеном, но и «посредством выпадения человека». До прыжка человека дело не дошло, но манекен (под Севастополем) и груз (над Гатчинским аэродромом) вскоре действительно сбросили. Парашют Котельникова и тогда не подвёл.
Но военное ведомство всё так же не спешило снабжать авиаторов парашютами. Лётчики по-прежнему гибли и получали увечья. За 1912 год в авиации всех стран разбилось 128 человек.
Конечно, и за границей искали пути обезопасить полёты. Ещё в начале 1910 года полковник А. Лаланс предоставил Французскому национальному аэроклубу крупную сумму денег в награду за изобретение надёжного авиационного парашюта.
Парашют РК-1, детище Котельникова, по всем данным удовлетворял условиям конкурса Лаланса. Ломач предложил Глебу Евгеньевичу поехать во Францию и принять участие в конкурсе. Но оставить работу в театре актёр не мог. И Ломач отправился в Париж без изобретателя, взяв с собой два парашюта, специально изготовленных для показа за границей. 1912 год подходил к концу. До завершения конкурса оставалось совсем немного времени.

Парашюты для «Муромцев»

Демонстрация русского парашюта состоялась в последний день декабря в окрестностях Парижа. С воздушного шара был сброшен фюзеляж самолёта с сидящим в нём манекеном. Парашют автоматически раскрылся, сорвал «пилота» с сиденья и плавно опустил на землю.
5 января 1913 года в Руане студент Петербургской консерватории Оссовский впервые прыгнул с парашютом РК-1 с 60-метровой отметки моста, перекинутого через Сену. Парашют сработал блестяще.
Но то ли уже было поздно, то ли сыграли роль национальные чувства, но приз Лаланса получил француз Фредерик Бонне за менее совершенный парашют (он укладывался на фюзеляже самолёта). В дальнейшем с этим парашютом прыжки выполнялись, но применения в авиации он все же не получил.
Так пропала надежда на заграницу. Началась Первая мировая война, и тогда об изобретении Котельникова, наконец, вспомнили на родине. Было решено снабдить ранцевыми парашютами экипажи гигантских самолётов «Илья Муромец». Изготовить-то парашюты изготовили, но они так и остались лежать на складе. Позже их всё-таки передали в воздухоплавательные части, где «спасительные ранцы» действительно применялись в боевой обстановке.
Глеб Евгеньевич тоже был мобилизован, фронт, потом — революция, Гражданская война. Вести из-за границы доходили с трудом, и Котельников лишь в 20-е годы узнал, что в США в 1919 году был создан авиационный парашют — тоже ранцевый, но другого устройства — парашют Ирвина, впоследствии знаменитый. Котельников же остался в истории как изобретатель первого спасательного средства для лётчиков.
Глеб Евгеньевич стал свидетелем расцвета парашютизма и почти до конца своих дней продолжал изобретать. Он скончался 22 ноября 1944 года в Москве, на 73-м году жизни.