В наши дни мода и Франция — слова-синонимы. Однако же поклонники высокой моды сильно удивятся, узнав, что славу законодателя мод Парижу принесли русские белоэмигранты.

Русская парижская мода

Журнал: Тайны и загадки — №18, август 2014 года
Рубрика: Русский феномен
Автор: Дмитрий Соколов

Высокая мода на коленке

Вскоре после окончания Гражданской войны в России за границей сформировалось несколько крупных центров белой эмиграции. Большая часть беженцев нашла приют в Турции, Китае и во Франции. Причём в Париже в большинстве своём оказались наиболее богатые русские, сумевшие вывезти с родины достаточно крупные капиталы, золото и фамильные украшения. В скором времени они стали владельцами французских фабрик, заводов, ресторанов, ряда популярных газет. В Париже было открыто даже несколько русскоязычных вузов. Русские мужчины вкладывали деньги и налаживали бизнес, а русские женщины не думали отставать от них: княжеские, купеческие и офицерские жены начали активно открывать ателье, салоны модисток, которые быстро переросли в самые настоящие дома высокой моды. И если прежде, на родине, они сами заказывали наряды из Европы, то теперь в условиях жесточайшей конкуренции принялись диктовать свои вкусы и предпочтения местному рынку моды.
Первое время русских, которые в основном занимались вышиванием, росписью шляп, шалей или пошивом одежды, французские конкуренты предпочитали не замечать. Напрасно! Скоро в Париже появился первый русский Дом моды — IRFE, за короткое время оказавшийся лидером мира моды 1920-х годов. Не стоит искать в словарях перевод этого слова на русский язык — его нет. Название мирового модного бренда произошло от инициалов князя Феликса Юсупова (больше известного в мировой истории в связи с убийством Григория Распутина) и его жены Ирины. Кстати, IRFE оказался первым французским Домом моды, имевшем в своём названии имена владельцев — так нескромно ещё не поступал никто из французов! Однако спустя десятилетие практика называть Дома моды в честь себя, любимых, активно распространилась по всей Европе.
Клиентами князя и его красавицы жены оказалась финансовая, промышленная и светская элита Лондона, Берлина, Парижа и Нью-Йорка, где фирма открыла несколько филиалов. Бизнес Юсуповых был обширен, да иначе и быть не могло: ведь до 1919 года, когда чета Юсуповых бежала из Крыма на линкоре «Мальборо», их фамилия в России считалась чуть ли не богаче императорской. Впрочем, крепости духа Феликса и Ирины можно только позавидовать. В охваченной революцией России у них осталось 5 дворцов, 14 доходных домов, 30 усадеб, сахарный, мясной и кирпичный заводы, антрацитовые рудники. После прибытия во Францию Феликсу Юсупову пришлось за несколько бриллиантов купить им с женой паспорта и визы. Оставшихся денег с трудом хватило на покупку дома в Бу-лонском лесу в Париже. Первое время Ирине Юсуповой — красавице, являвшейся к тому же родственницей вдовствующей императрицы, пришлось самой штопать и стирать белье. Однако же открытый Юсуповыми Дом моды вновь сделал их обеспеченными людьми.
Правда, платья для первой коллекции IRFE кроили чуть ли не на коленке. Создать первую коллекцию одежды Юсуповым помогали князь Никита Романов, графиня Мария Воронцова-Дашкова, княгиня Елена Трубецкая. Эскизы нарядов рисовали на старых обоях, а соединяли их вместе, ползая по полу, княжны Оболенские. Но дебют прошёл на ура! Показ коллекции проходил в одном из лучших парижских отелей «Ритц». Моделями выступали знатнейшие аристократки бывшей Российской империи. Вышедшие на другой день увеличенные тиражи крупнейших глянцевых журналов Парижа наперебой расхваливали как саму коллекцию, так и талант и красоту утончённой Ирины Юсуповой.
Просуществовал IRFE до 1930 года. Причиной закрытия стала Великая депрессия и ожесточившаяся конкуренция с модными домами Шанель и Диор. Они предлагали более демократичную и дешёвую одежду, больше соответствующую духу времени, чем IRFE, специализировавшаяся на шикарных нарядах для аристократов.

Эпатаж на грани фола

Было бы ошибочно думать, что Париж сдался на милость русской моды без боя. Для того чтобы покорить искушенную французскую публику, Юсупов прибегнул к поистине беспрецедентному приёму: ввёл моду на революционную одежду. Европа, с одной стороны, ужаснулась падением Российской империи, а с другой, поражённая популярностью левых взглядов в обществе, с радостью приняла новые веяния моды. Благодаря основателям IRFE в Европе вошли в моду бело-голубая полоска а-ля матросская тельняшка, пальто-бушлат, кожаные куртки и даже буденовки! Правда, справедливости ради стоит отметить, что в революционные крайности впали лишь самые смелые модницы Парижа, основная же масса обеспеченных горожан предпочла кокошники, меховые отделки накидок для платьев и косоворотки, также предлагаемые модным домом Юсуповых. Старорусский стиль внезапно и надёжно занял главенствующие позиции у модников всей Европы.
Спустя семь лет пальму первенства на пошив одежды в славянском стиле у русских Домов моды перехватили крупнейшие мировые бренды тех лет: «Шанель», «Люсиль», «Поль Пуаре» и «Агнесс», а мировые подиумы заполонили модели, облачённые в костюмы в лучших традициях далёкой и загадочной России. Даже английская королева Мария, бабушка Елизаветы II, шла под венец в кокошнике.

Подпольный бизнес

Однако же путь к монополии в моде у русских эмигрантов не был усеян лепестками роз. Первое время их швейный бизнес вовсе находился в подполье. Все изменилось в 1922 году благодаря обращению в Лигу Наций нобелевского лауреата Фритьофа Нансена. Русские эмигранты массово получили паспорта беженцев, возможность легализоваться и вывести свой бизнес из тени. И подпольные ателье русских дворянок вышли из подполья, а затем разрослись до крупных Домов мод. Например, известнейший на весь Париж шляпный дом «Шапка» принадлежал свекрови великой княгини Марии Павловны, а одной из манекенщиц в нем трудилась княгиня Трубецкая, чьи предки стояли на Сенатской площади во время восстания декабристов. Целую фабрику по изготовлению тканей с причудливыми узорами в русском, египетском и персидском стиле открыла графиня Орлова-Давыдова. Заказчиками тканей в её Доме моды стали лучшие парижские ателье, а располагался он в самом фешенебельном районе Парижа, на бульваре Мальзерб.
Не меньшей популярностью пользовался дом «Имеди», принадлежавший грузинской княгине Анне Воронцовой-Дашковой. Очаровательная княжна начинала свою карьеру в Париже в качестве манекенщицы у самой Коко Шанель. В её задачу входило посещение светских мероприятий: театров, выставок, приёмов — в платьях от знаменитой французской модельерши.

Главное — цвет

Но самым популярным русским Домом моды в Париже стал «Арданс». Его хозяйка, баронесса Евгения Кастидис, увековечила свой бизнес, сделав ставку не на разнообразие фасонов одежды, а на цвет! Все предметы одежды и галантереи, которые производил «Арданс», имели исключительно сиреневый цвет. Клиентам предлагались: сиреневые платья, пальто, обувь, сумки и даже зонты. На выходе каждому покупателю торжественно вручался букет свежих фиалок. Парижане настолько полюбили гостеприимный дом баронессы Кастидис, что сиреневый стал одним из трёх цветов, символизирующий французский Прованс. Его начали использовать везде — от одежды до декора зданий.
Не менее оглушительный успех имел дом моды ITEB. В названии своего заведения хозяйка по установившейся традиции использовала собственное имя Бети, написанное наоборот. Фирменным почерком ITEB стало сочетание чёрного и белого цветов. Дошло до того, что зажиточные французы 1920—1930-х годов шутили, что они одеваются либо у великой княжны, либо у фрейлины императрицы, либо, на худой конец, у дочери начальника царской конюшни, которой и являлась Бети. Поразительно, но в этих словах правды было гораздо больше, чем иронии.
Кроме уже перечисленных домов моды, в Париже существовали: «Поль Каре» княжны Лобановой-Ростовской, «Тао» княгини Трубецкой, «Валентина» В. С. Саниной, дом белья «Хитрово», «Адлерберг» — графини Л. В. Адлерберг, «Лор Белен» и многие другие. Причём открытие каждого русского Дома моды сопровождалось настоящим гуманитарным подвигом со стороны их аристократичных хозяек: зачастую, жертвуя частью прибыли, они брали на работу моделями, швеями или портнихами не более дешёвых парижанок, а исключительно своих соотечественниц! Нередко они за свой счёт отправляли их на курсы кройки и шитья. Они не давали пропасть своим соотечественникам, и это достойно самой высокой человеческой оценки.