Известно, что во время Великой Отечественной войны гитлеровские армии так и не смогли добраться до Среднего Поволжья, хотя в соответствии с планом «Барбаросса» уже к концу лета 1941 года вермахт должен был выйти на линию Архангельск-Куйбышев-Астрахань. Тем не менее, военное и послевоенное поколения советских людей всё-таки смогли увидеть немцев даже в тех городах, которые были расположены за сотни километров от линии фронта. Но это были вовсе не те самоуверенные оккупанты со «шмайссерами» в руках, которые шли через советскую границу на рассвете 22 июня.

Немцы, которые дошли до Волги

Журнал: Тайны 20-го века — №31, август 2009 года
Рубрика: Эхо войны
Автор: Валерий Ерофеев

Разрушенные города восстанавливали военнопленные

Мы знаем, что победа над гитлеровской Германией досталась нашему народу неимоверно дорогой ценой. В 1945 году значительная часть Европейской части СССР лежала в руинах. Нужно было восстанавливать разрушенное хозяйство, причём в кратчайшие сроки. Но страна в это время испытывала острейший дефицит рабочих рук и ум ных голов, потому что на фронтах войны и в тылу погибли миллионы наших сограждан, в том числе и огромное количество высококвалифицированных специалистов.
После Потсдамской конференции Советом Министров СССР было принято закрытое постановление. Согласно ему, при восстановлении промышленности СССР его разрушенных городов и сёл предполагалось в максимальной степени использовать труд немецких военнопленных. Тогда же было решено вывезти из советской оккупационной зоны Германии на предприятия СССР всех квалифицированных германских инженеров и рабочих.
Согласно официальной советской истории, в марте 1946 года первая сессия Верховного Совета СССР второго созыва приняла четвёртый пятилетний план восстановления и развития народного хозяйства страны. В первую послевоенную пятилетку предстояло целиком восстановить пострадавшие от оккупации и военных действий районы страны, а в промышленности и сельском хозяйстве достичь довоенного уровня, а затем и превзойти его.
На развитие экономики Куйбышевской области из общегосударственного бюджета выделялось около трёх миллиардов рублей в ценах того времени. В окрестностях послевоенного Куйбышева было организовано несколько лагерей для бывших солдат разбитых гитлеровских армий. Выжившие в сталинградском котле немцы тогда широко использовались на различных куйбы шевских стройках.
Рабочие руки в то время были также нужны для развития промышленности Ведь согласно официальным советеким планам, в последние военные годы и сразу же после войны в Куйбышеве было намечено построить несколько новых заводов, в том числе нефтеперерабатывающий, долотный, судоремонтный и завод металлоконструкций. Также оказалось остро необходимо провести реконструкцию 4-го ГПЗ, КАТЭКа (впос ледствии завод имени A.M. Тарасова), завода «Автотрактородеталь» (впоследствии завод клапанов), Средневолж ского станкостроительного завода и некоторых других. Именно сюда и были направлены для работы немецкие военнопленные. Но как потом выяснилось, не только они.

Шесть часов на сборы

До войны и СССР и Германия активно разрабатывали принципиально новые авиационные двигатели — газотурбинные. Однако немецкие специалисты тогда заметно опережали своих совет ских коллег. Отставание увеличилось после того, как в 1937 году все ведущие советские учёные, занимавшиеся проблемами реактивного движения, попали под ежовско-бериевский каток репрессий. А тем временем в Германии на заводах «БМВ» и «Юнкере» первые образцы газотурбинных двигателей уже готовились к запуску в серийное производство.
Весной 1945 года заводы и конструкторские бюро «Юнкерса» и «БМВ» оказались в советской оккупационной зоне. А осенью 1946 года значительная часть квалифицированного персонала «Юнкерса», «БМВ» и некоторых других авиационных заводов Германии в обстановке строжайшей секретности на специально оборудованных эшелонах была вывезена на территорию СССР, а точнее — в Куйбышев, в посёлок Управленческий. В кратчайшие сроки сюда были доставлены 405 немецких инженеров и техников, 258 высококвалифицированных рабочих, 37 служащих, а также небольшая группа обслуживающего персонала. Вместе с ними приехали члены семей этих специалистов. В итоге, в конце октября 1946 года в посёлке Управленческом немцев стало больше, чем русских.
Не так давно в Самару приезжал бывший немецкий инженер-электрик Хельмут Бройнингер, который входил в состав той самой группы германских технических специалистов, которая более 60 лет назад секретно была вывезена в посёлок Управленческий. Глубокой осенью 1946 года, когда поезд с немцами прибыл в город на Волге, господину Бройнингеру было только 30 лет. Хотя к моменту визита в Самару ему уже исполнилось 90 лет, он всё равно решился на такую поездку, правда, в компании дочери и внука.
— В 1946 году я работал инженером на государственном предприятии «Аскания», — вспоминал господин Бройнингер. — Тогда в побеждённой Германии найти работу даже квалифицированному специалисту было очень трудно. Поэтому, когда в начале 1946 года под контролем советской администрации было пущено несколько крупных заводов, людей, желающих устроиться туда, оказалось очень много. А ранним утром 22 октября в дверь моей квартиры позвонили. На пороге стоял советский лейтенант и двое солдат. Лейтенант сообщил, что мне и моей семье дается шесть часов на сборы для последующей отправки в Советский Союз. Никаких подробностей он нам не рассказывал, мы лишь узнали, что будем работать по специальности на одном из советских оборонных предприятий.
Под усиленной охраной вечером того же дня поезд с техническими специалистами отправился с берлинского вокзала. При погрузке в эшелон я увидел много знакомых лиц. Это были опытные инженеры с нашего предприятия, а также некоторые мои коллеги с заводов «Юнкере» и «БМВ». Целую неделю поезд шёл до Москвы, где выгрузились несколько инженеров с семьями. Но мы поехали дальше. Я немного знал географию России, но о городе под названием Куйбышев до этого не слышал. Лишь когда мне объяснили, что раньше он назывался Самара, я вспомнил, что действительно на Волге есть такой город.

Работали на СССР

Большинство вывезенных в Куйбышев немцев работали на экспериментальном заводе №2 (впоследствии — моторостроительный завод). При этом ОКБ-1 на 85 процентов было укомплектовано специалистами «Юнкерса», в ОКБ-2 до 80 процентов штатного состава составлял бывший персонал «БМВ», а 62 процента кадрового состава ОКБ-3 составили специалисты завода «Аскания».
Первое время секретным заводом, где работали немцы, руководили исключительно военные. В частности, с 1946 по 1949 год его возглавлял полковник Олехнович. Однако в мае 1949 года на смену военным сюда приехал никому в то время не известный инженер, почти сразу же назначенный ответственным руководителем предприятия. Долгие десятилетия этот человек был засекречен примерно так же, как Игорь Курчатов, Сергей Королев, Михаил Янгель, Дмитрий Козлов. Тем безвестным инженером был Николай Дмитриевич Кузнецов, впоследствии академик и дважды Герой Социалистического Труда.
Кузнецов сразу же направил все творческие силы подчинённых ему конструкторских бюро на разработку нового турбовинтового двигателя, за основу которого была взята германская модель «ЮМО-022». Этот двигатель был спроектирован ещё в Дессау и развивал мощность до 4000 лошадиных сил. Его модернизировали, ещё более увеличили мощность и запустили в серию. В последующие годы из КБ Кузнецова вышли не только турбовинтовые, но и турбореактивные двухконтурные двигатели для бомбардировочной авиации. В создании почти каждого из них немецкие специалисты принимали непосредственное участие. Их работа на моторном заводе в посёлке Управленческий продолжалось до середины 50-х годов.
Что же касается Хельмута Бройнингера, то он попал в первую волну переезда из Куйбышева, когда некоторых немецких специалистов вместе с семьями стали переводить на московские заводы. Последняя такая группа уехала с берегов Волги в 1954 году, но домой, в Германию, оставшимся в живых немецким специалистам довелось вернуться только в 1958 году. С того времени на старом кладбище посёлка Управленческий остались могилы многих из числа этих приезжих инженеров и техников. В те годы, когда Куйбышев был закрытым городом, за кладбищем никто не ухаживал. Но сейчас эти могилы всегда ухожены, дорожки между ними посыпаются песком, а на памятниках выведены фамилии на немецком языке.