8 января 1570 года царь Иван IV Грозный прибыл в Новгород. Этот визит государя обернулся для жителей города ужасающим разгромом, в ходе которого погибли десятки тысяч человек. Память о кровавой бойне, устроенной Иваном Грозным, жива в Новгороде до сих пор.

Новгород: Кровавый пир Грозного царя

Журнал: Загадки истории, №15, 2014 год
Рубрика: Роковые даты
Автор: Сергей Уранов

Опричники перебили тысячи новгородцев из-за поддельного письма.

Летом 1569 года из ворот новгородского острога вышел ещё нестарый мужчина по имени Пётр Волынцев. Был он бродягой, мелким воришкой и бузотёром, не раз попадавшим за различные проступки в темницу. А фамилию себе присвоил по местности, откуда был родом — Волыни на северо-западе Украины. На этот раз злоба настолько переполняла его, что бывший узник решил: «Отомщу! отомщу новгородцам, всем и сразу! И месть будет ужасной!».

Коварный план

В то время на Руси сложилась непростая геополитическая обстановка. Роптали посадские люди и купцы в некогда вольных городах Новгороде и Пскове, ныне насильно присоединенных к Московскому государству. Постоянные войны, которые Иван Грозный вёл с Польшей и Литвой, разрушали прочные торговые связи, зато, как сказали бы сегодня, государь лоббировал бизнес милых ему английских купцов. Об этих недовольствах Иван IV знал, но не мог найти повода, чтобы пресечь смуту. И вот повод нашёлся в лице Петра Волынцева.
Тот донёс, что новгородцы желают перейти под покровительство Польши и даже составили соответствующее прошение на имя короля Сигизмунда Августа, которое подписали не только знатные горожане, но и архиепископ новгородский Пимен. Указал доносчик и место, где хранится пока неотправленное послание — за иконой Божьей Матери в Софийском соборе.
Понятно, о том, что он лично изготовил фальшивку и спрятал её в приделе, Волынцев распространяться не стал. Впрочем, Ивана Грозного и не интересовала подлинность доставленного к нему документа. Заговор, бунт?! Раскрыть и подавить!
В декабре 1569 года из Москвы на запад двинулась карательная экспедиция, возглавляемая самим государем и его 15-летним сыном царевичем Иваном. Жажда крови, склонность к садизму и желание показать подданным, кто хозяин на Великой Руси, — вот чем можно объяснить жестокость, с которой обрушились стрельцы и опричники на ни в чём не повинных жителей городов по пути следования. Торжок, Валдай, Вышний Волочёк… Сожжённые дома, трупы людей, изуродованные туши скота — вот что оставляли за собой каратели.
2 января 1570 года передовой отряд, возглавляемый главным придворным палачом Малютой Скуратовым, подошёл к Великому Новгороду. Вокруг сразу же стали возводить деревянный частокол, чтобы даже мышь не выскользнула. Двери церквей заколачивали, чтобы прихожане не могли найти там убежище. Опричники согнали всех священнослужителей на центральную площадь, и Скуратов поставил перед ними ультиматум: либо они платят по 20 рублей откупных, либо их каждый день будут бить палками. Всем остальным жителям было приказано сидеть по домам и на улицу не выходить. Сам Иван Грозный остановился в двух верстах от города вместе со своим двором, 6января по его приказу батюшек, отказавшихся (или не имеющих возможности) заплатить выкуп, безжалостно казнили.

Приказано умереть

Государь торжественно въехал в Новгород спустя два дня, 8 января. На мосту через Волхов его встретил архиепископ Пимен, но царь, отказавшись от благословения, молвил грозную речь: «Злочестивец! В руке твоей не крест животворящий, но оружие убийственное, которое ты хочешь вонзить нам в сердце! Знаю умысел твой и всех гнусных новгородцев; знаю, что вы готовы предаться Сигизмунду-Августу! Отселе ты уже не пастырь, а враг Церкви и святой Софии, хищный волк, губитель, ненавистник венца Мономахова!».
Однако после этой гневной тирады Грозный вместе с сыном отправился в Софийский собор, где смиренно отстоял службу. Затем он милостиво принял приглашение владыки отобедать. Пимен уже решил, что гроза прошла мимо. Но не успела трапеза закончиться, как царь вскочил с места и что-то крикнул. Тотчас в зал ворвались опричники, которые содрали с архиепископа золочёную ризу и, связав, потащили в темницу. Туда же отправили и других священнослужителей, присутствовавших на обеде.
А на следующий день по приказу самодержца было согнано около тысячи людей — знатных граждан, купцов и простолюдинов, мужчин, женщин и даже детей. Взмах руки — и подручные Малюты Скуратова начали пытать несчастных, вырывая ноздри, ломая суставы, сдирая живьём кожу… Ни следствие, ни признания, а тем более суд Ивану Грозному были не нужны. Главной целью акции являлось устрашение и унижение жителей города, посмевшего конкурировать по своей роскоши и благополучию с Москвой. Уже умерших от пыток или ещё полуживых горожан привязывали к саням длинными верёвками и волоком свозили на не замерзающую даже в лютые морозы быстрину Волхова. Там их скидывали в воду. Тех, кто ещё подавал признаки жизни, добивали ударами топоров или копий. Согласно подсчётам, приведённым в «Новгородской летописи», за четыре недели бойни от рук палачей приняли смерть 18000 новгородцев. Современные историки оценивают истинное число погибших по-разному. Самые скромные оценки сводятся к 4-5 тысячам. Другие же настаивают на 10-15 тысячах казнённых. В любом случае, эти значения ужасают. Ведь всё население Новгорода тогда насчитывало всего-то 30 тысяч человек!
Параллельно с расправой каратели занимались грабежами. Тащили все — от тканей и мехов до драгоценной церковной утвари. Но, видимо, созерцать кровопролитие Ивану Грозному надоело. И он приказал собрать на площади оставшихся в живых новгородцев. Приготовившись выслушать приговор, те услышали циничное помилование: «Мужи новгородские, все доселе живущие! Молите Господа о нашем благостливом царском державстве!… Да умолкнет плач и стенание, да утишится скорбь и горесть! Живите и благоденствуйте в сем граде!». Впрочем, для тирана это было только передышкой в проведении кровавых экзекуций.

От ворот поворот

Теперь по плану было усмирение силы духа жителей Пскова. Те, уже осведомлённые о событиях в соседнем Новгороде, дрожа от страха, встретили государя хлебом-солью. Тот в свою очередь, поприсутствовав на службе в соборе, пожелал увидеть блаженного старца Николу, который при встрече протянул Ивану Грозному кусок мяса. Тот смутился: дескать, Великий пост, как можно! На что получил гневную отповедь: «Ты делаешь хуже, питаешься человеческой плотью и кровью, забывая не только пост, но и Бога. И ждёт тебя кара небесная!». Говорят, что после этих слов юродивого небо заволокло чёрными тучами, вдали засверкали молнии и послышались раскаты грома. Иван Васильевич решил судьбу не испытывать и отбыл в Москву, где начал новое дознание.
На этот раз его интересовало, нет ли среди его приближённых «соратников» новгородцев и псковичей. Разумеется, таковые нашлись. Ими оказались бояре, которые под пытками признались в инакомыслии. Дворяне Висковатый, Басманов, Куземский, Яковлев, государев казначей Фуников, дьяки Посольского приказа… Всего около 300 человек. Причём большинство из них сопровождали Ивана Грозного в «новгородском походе» и теперь в полной мере смогли оценить «царскую милость».
Те, кто выжил после пыток или не был тайно убит в казематах 25 июля, взошли на эшафоты, воздвигнутые на площади перед Московским Кремлём. Самодержец спросил у толпы: «Народ! Увидишь муки и гибель, но караю изменников. Ответствуй, прав ли мой суд?». Ответ толпы, собравшейся на зрелище, был однозначным: «Да здравствует государь, да погибнут изменники!». После чего палачи приступили к исполнению наказания. Самую лёгкую смерть приняли несколько осуждённых, которых царь пронзил своим посохом. Способам, которыми лишились жизни остальные смертники, позавидовала бы и изощрённая в таких случаях испанская инквизиция: обливание кипятком и холодной водой, до тех пор пока не слезет кожа, подвешивание за ноги с последующим «свежеванием» тела, варка в кипятке…
Чтобы не возиться с похоронами, Иван Грозный отдал приказ: тела казнённых изменников расчленить, а останки отдать на корм бродячим собакам. Расправа продолжилась и на следующий день, когда Малюта Скуратов со своими подручными утопил в Москве-реке восемьдесят вдов казнённых.