Не секрет, что без агентов влияния ни одно государство существовать не может. Эти люди призваны выполнять специфические функции, в том числе формировать на чужбине лояльное общественное мнение в отношении своей страны. Легко заниматься подобной работой дома, вещая, например, из радиостудии и рассчитывая, что тебя услышит аудитория другого государства. Намного труднее решать такие оперативные задачи в прямом контакте на чужой территории, под ежедневной угрозой провала.

Китайский мотив железных дорог?

Журнал: Тайны 20-го века — №35, сентябрь 2010 года
Рубрика: Антология шпионажа
Автор: Александр Агалаков

Театр дипломатических действий

Как работают наши разведчики в разных странах, мы можем узнать разве что из художественной литературы «про шпионов», ведь закон «О государственной тайне» запрещает распространять данные о СВР — службе внешней разведки. Зато мы можем сколько угодно фантазировать по поводу работы агентов влияния, отправленных за границу без дипломатического прикрытия, — об этом снято огромное количество фильмов и написаны горы книг. Наверняка таким разведчикам приходится совмещать как минимум две профессии: тайную (резидент, информатор, координатор, связной, вербовщик, шифровальщик и тому подобное) и легальную, что-то типа миссионера, работника экологических, правозащитных и других международных организаций, артиста, журналиста или лица, имеющего возможность регулярно переезжать с места на место. В эпоху противостояния СССР и КНР, например, именно последние играли немаловажную роль в театре дипломатических действий.

И братья навек, и враги навсегда

Краткий курс политических отношений России и Китая окрашен в основном в светлые тона. Русские с китайцами старались не воевать (хотя конфликтные события имели место, например на амурском острове Даманском в 1969 году) и никогда особо не претендовали на территорию Китая. По соглашению 1954 года без проблем вывели из Порт-Артура советские войска, безвозмездно передали Китаю город Дальний, основанный и построенный Россией на арендованной территории, продали КВЖД государству Маньчжоу-Го, защищали Китай от японской агрессии.
Во времена сталинского режима русский и китаец были объявлены «братьями навек». Однако после разоблачения культа личности Сталина вождь китайского народа Мао Цзэдун почувствовал угрозу развенчания собственного культа. и пути СССР с КНР разошлись, несмотря на общую политическую платформу тоталитарного социализма. В военный конфликт это противостояние, к счастью, не переросло, хотя на Даманском наши войска артиллерийскими установками залпового огня типа «Град» смели с лица земли четыре роты китайских солдат.
Провокации на границе с Китаем происходили тогда регулярно, и невоенное противостояние между нашими странами затянулось на десятилетия. Только недавно замороженные отношения начали оттаивать.
В 60-70-е годы 20-го века легализация маоизма в СССР стала первостепенной задачей наших улыбчивых восточных соседей, которые изыскивали различные способы и приёмы, чтобы перетянуть симпатии советских граждан на свою сторону. Таким образом, в 1967 году в поле зрения КГБ, в то время монополиста по контролю над умонастроениями населения, попали поездные бригады фирменных составов «Пекин-Москва» и «Москва-Пекин», в которых враждебная СССР пропаганда велась обдуманно, хитро и изобретательно.
В то время когда вовсю работали «глушилки» и в советском эфире лишь изредка прорывался голос диктора пекинского радио, призывающего «размозжить собачьи головы» русских ревизионистов, по Транссибу катались бригады китайских проводников, Они, как заправские агенты влияния, виртуозно обрабатывали советских путешественников, внушая им идеи Мао. Комплиментарностью, задушевной беседой и другими «восточными» методами обольщения проводники пытались формировать у советских граждан лояльное отношение к КНР. В рассекреченных материалах новосибирского партархива обнаружились зафиксированные факты таких «обольщений».

В Пекине «тёлушка-полушка»

Прежде всего, наружным наблюдением чекисты определили, что в пути каждый (!) пассажир этих поездов изучался членами поездной бригады весьма тщательно. Проверив билеты и рассадив людей по местам, агенты приступали к выполнению основной задачи — «промыванию мозгов» своих подопечных, что практиковалось на их родине. Китайские проводники сначала ненавязчиво предлагали пассажирам антисоветскую литературу на русском языке. Затем, в зависимости от реакции на предложение, им предоставлялись агитационные материалы «толщиною в полтора часа» и велась устная обработка человека. Если пассажир откликался на продолжение разговора о политике, китайцы незаметно включали магнитофон, вмонтированный в настольную лампу. Незатейливые, казалось бы, вопросы подавальщиков чая и бесхитростные, без задней мысли, ответы пассажиров записывались на плёнку для последующего анализа.
Поначалу вопросы следовали невинные, призванные установить контакт с пассажиром: «Слушаете ли вы китайское радио?», «Что думаете о нашей культурной революции?» и так далее. Понятно, что встречались и негативные ответы. Поэтому в ход шли как логика, так и подтасовка фактов. В беседах с клиентами проводники (не только фирменного поезда, но и маоизма) доказывали, что у них в стране у населения высокий жизненный уровень, в магазинах — изобилие продуктов. Озвучивались такие цифры: свинина в Китае (в пересчёте с юаней) стоит 80 копеек за килограмм, говядина — 60, баранина — 40, мука — 20. Поэтому с зарплаты в 70 рублей каждый китаец откладывает в месяц по 10-15 рублей, имея при этом семью — два-три человека. А обычная семья в СССР этого позволить себе не может…
Анализ своей идеологической работы китайцы регулярно проводили в штабном вагоне поезда под руководством старшего агента. Тот выглядел как обычный проводник-сменщик, но был более подкован в политическом смысле и его все слушались. Проводники рассаживались в кружок перед магнитофоном, а старший включал запись и по ходу её воспроизведения комментировал удачные или неудачные моменты беседы. Вербовщик ведь не может допустить, чтобы «рыба сорвалась с крючка», поэтому на этих разборах уделялось особое внимание искусству диалога. Такой тренинг влиял на практику вербовки новых адептов маоизма.

«Оскал маоизма»

На вопрос пассажиров о возможности войны между СССР и Китаем агитаторы-виртуозы отвечали, что, мол, их стране сейчас не до вооружённого конфликта с могучим северным соседом. «Мы не разобрались с врагами у себя дома, — говорили они. — Не освободили от чанкайшистов остров Тайвань. К тому же американские лётчики нарушают наши воздушные границы. Идёт борьба с англичанами за Гонконг. В общем, с СССР мы предпочитаем дружить». На слова о всё-таки неплохом уровне жизни советских граждан поездные агитработники тактично замечали, что это, без сомнения, так, однако, возможно, такое положение дел — временное явление. Ведь хлеб Советский Союз покупает в капиталистических странах за нефтедоллары. И если иссякнут запасы нефти или цены на неё понизятся, с хлебом возникнут перебои.
Если вербовка в какой-то степени достигала успеха и пассажир проникался идеями Мао — часто такими сагитированными лицами становились китайцы, проживающие в СССР, — «от лица исторической родины» проводники поручали неофиту «разбивать ложь, которую печатают русские газеты против культурной революции». И настоятельно советовали разъяснять всем и каждому, что линия Мао — единственно верная.
Надо полагать, в некоторых случаях проводникам-агентам пассажиры всё же подыгрывали — просто потому, что были их советскими коллегами. Они позволяли китайцам довести процесс вербовки до конца, чтобы потом самим проанализировать полный цикл «сердечных» китайских бесед.
Однако граждане, принимающие эти разговоры за чистую монету и уже готовые выполнять «задание исторической родины», вероятно, очень быстро раскаивались в том, что поддались на провокацию. Улыбки с лиц китайских агитаторов вдруг исчезали, и появлялся, как тогда говорили, «звериный оскал маоизма». Поездные идеологи позволяли себе выплеснуть на неофитов накопившееся возмущение в отношении бывших «братьев навек». Претензии у них были не только к СССР: «Советский Союз, нарушая договор о дружбе, помогает Индии, которая воюет русским оружием против Китая в Кашмире»; «Румыния могла бы быть союзником маоистов, но в целом поддерживает русских, выступая только против их великодержавного курса»; «Корея — союзница СССР». Хорошо хоть Албания — «светоч, лампа, зажигающая свет истинного социализма во всей Европе». И пассажиру уже надо было демонстрировать, что он во всем согласен со своим собеседником.
Но «задушевные» вагонные беседы рано или поздно заканчивались, удовлетворённые агенты-профессионалы выключали лампы с магнитофонами, отправлялись в купе проводников и засыпали под стук колёс.