Недавно стали обсуждаться предложения вернуть в России практику товарищеских судов в отношении нерадивых членов семьи. Эта идея вызвала в обществе бурю сарказма. Впрочем, с сарказмом к товарищеским судам относились и в советское время.

Товарищеский суд: Глас общественности

Журнал: Загадки истории, №15, 2014 год
Рубрика: Назад в СССР
Автор: Олег Логинов

Товарищеский суд защищал от уголовного преследования

Для нынешнего поколения главными источниками информации о товарищеских судах стали советские кинокомедии «Афоня» и «Зигзаг удачи», где они представлены в ироническом ключе. Но ещё более острая сатира представлена в юмореске Аркадия Райкина под названием «Товарищеский суд». В ней председатель объявляет:
— Товарищи, в очередной раз на повестке нашего дня безобразное поведение товарища Ошлёпкина….Товарищ Ошлёпкин вместо того, чтобы культурно отдыхать в кругу семьи, напивается как свинья, устраивает скандалы, дебоши и избивает жену. Не пора ли положить этому конец?!
Все начинают осуждать пьяницу и дебошира, и вдруг возникает голос в его защиту:
— Тяжело. Очень тяжело. Стыдно за товарища Ошлёпкина. Но ещё очень стыдно за нас всех. Посадить человека легко, а что вы сделали, чтобы помочь товарищу Ошлёпкину? Не Ошлёпкина мы должны судить, товарищи, а прежде всего самих себя!
И начинается судилище над судьями. А воспрянувший духом маргинальный алкаш и дебошир Ошлёпкин на глазах распрямляется и превращается в главного обвинителя. Совсем «раздухарившись», он объявляет суду:
— Я — жертва. Жертва вашего равнодушия!.. Вы ещё за мной побегаете. Попрыгаете за мной на одной ножке. Доигрались! Проморгали живого человека!
И народ заливался от хохота от этой юморески Райкина. Правда, сейчас это уже не кажется смешным.

Сельские, цеховые и туземные…

Наверное, в советское время шутили над товарищескими судами потому, что разного рода судилища были неотъемлемой частью этого общества. После Октябрьской революции люди рьяно принялись судить друг друга. И в этом их поддерживало государство. Известно, что Владимир Ленин придавал товарищеским судам исключительно большое значение. Декретом Совнаркома от 14 ноября 1919 года узаконивалось формирование рабочих дисциплинарных товарищеских судов из представителей органов управления, профсоюзов. Суды наделялись правом применять к нарушителям самые суровые наказания вплоть до отправления на тяжёлые общественно необходимые работы. Потом в период нэпа в 1923 году их ликвидировали. Но уже в 1931 году вновь создали на фабриках и заводах, государственных, общественных учреждениях. В основном они занимались нарушениями трудовой дисциплины. И оказались весьма эффективными в этом плане. Жёсткий подход государства и меры общественного воздействия позволили только на Урале сократить прогулы на предприятиях чёрной металлургии в 12, а машиностроения — в 18 раз.
Идея общественных судов очень нравилась прокурорским работникам и министрам юстиции, которые её пропагандировали и продвигали. По инициативе наркома юстиции РСФСР Крыленко в начале 1930-х годов создавались самые разнообразные суды: сельские, производственно-товарищеские, колхозные, аульные, туземные, жилищные… Так, уже в начале 1933 года в СССР действовало 20648 производственно-товарищеских судов. Причём на одном предприятии их могло быть несколько. Если в цехе трудилось более 25 человек, то он имел право завести свой, цеховой суд.
Позже появились жилищно-товарищеские суды, товарищеские суды в ремесленных и железнодорожных училищах, школах фабрично-заводского обучения. А 17 января 1939 года Совнарком утвердил Положение о красноармейских товарищеских судах, ставших прообразами появившихся после войны офицерских судов чести. Но более или менее совершенный вид товарищеские суды приобрели только в 1977 году, когда был принят Указ Президиума Верховного Совета РСФСР «Об утверждении Положения о товарищеских судах и Положения об общественных советах по работе товарищеских судов». На предприятиях, в учреждениях и организациях страны действовало около 330 тысяч этих общественных органов. Ежегодно они привлекали к ответственности около 40 тысяч человек. Главным образом — за нарушения трудовой дисциплины. Товарищеские суды избирались сроком на два года на общих собраниях работников в организациях, насчитывающих не менее 50 работников.

На благо народа

Безусловно, для своего времени товарищеские суды были благом и принесли немало пользы. Хотя бы потому, что спасли от тюрьмы огромное количество людей. Кроме дел о нарушениях трудовой дисциплины и правил охраны труда, они занимались рассмотрением уголовных преступлений: мелкое хулиганство, нанесение лёгких телесных
Товарищеские суды активно пропагандировались в советской прессе повреждений, хищение государственного или общественного имущества на сумму до 50 рублей, мелкая спекуляция, кража малоценных предметов. Главной задачей товарищеских судов было пристыдить и убедить нарушителя, что хулиганить и воровать нехорошо. Как ни удивительно, часто это получалось.
Каких-либо действительно строгих санкций в арсенале товарищеских судов не было. Они даже не могли ходатайствовать об увольнении работника-нарушителя, если он не выполнял воспитательные функции или не был связан с обслуживанием денежных или товарных ценностей. По сути дела из-за этой «слабости» товарищеских судов их заседания подчас превращались в фарс, который высмеивали сатирики.
Наглядная иллюстрация тому — сцена товарищеского суда из кинокомедии Данелии «Афоня», запомнившаяся фразой: «А слабо вам, Вольдемар, в фонтан нырнуть?». Народ над этой сценой хохотал, но по сути своей она совсем не смешная. Советская власть так и не нашла рецепта, как сделать всех граждан идейными строителями коммунизма. Товарищеский суд разбирает дело сантехника Афони о мелком хулиганстве. И сделать с ним по большому счёту ничего не может. Оштрафовать? Так тот мигом «отобьёт» этот штраф поборами с жильцов. Выговор? Афоне он как с гуся вода. Понизить в должности? Так некуда. И уволить нельзя. Ничего-то с Афоней суд сделать не может. Оттого и смешно.
Но можно взглянуть на это и с другой стороны. Современная коммерческая управляющая компания Афоню перевоспитывать бы не стала, а уволила бы в два счёта. И осталось бы для него два пути: на нары или в бомжи. Так что, сколь несовершенна ни была система товарищеских судов, но она позволяла удерживать пьяниц и прогульщиков в социуме.
А ещё она позволяла правоохранительным органам избавлять людей от уголовного наказания. Статья 10 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР позволяла передать материалы о совершенном им преступлении в товарищеский суд без возбуждения уголовного дела. А статья 7 позволяла прекратить уголовное дело с передачей материалов в товарищеский суд. Понятно, что это решение принималось не единолично, а постановление утверждалось прокурором.

Сор из избы

Чем товарищеские суды себя действительно скомпрометировали, так это «копанием» в «грязном семейном бельё». Но и то не по своей воле. Им предписывалось рассматривать материалы о невыполнении или ненадлежащем выполнении родителями обязанностей по воспитанию детей, о недостойном поведении в семье, о недостойном отношении к женщине и ещё много чего.
Этим порой пользовались обиженные женщины, строча «телеги» на своих благоверных. Иногда инициатива исходила и от соседей. Например, одна из газет советского времени писала: «Общественность не могла спокойно смотреть, как разрушает устои семьи гражданка Спиричева. Будучи замужней женщиной, она, в отсутствие законного супруга, ежедневно и в открытую водила к себе домой в коммунальную квартиру других мужчин… И всё это на глазах у соседей и подрастающего поколения». Далее рассказывалось, как неравнодушные соседи написали письмо в товарищеский суд по месту работы Спиричевой, который детально разобрал её блудные похождения и вынес ей общественное порицание.
В СССР некоторое время существовали товарищеские суды даже в местах заключения. Любопытно, что «Положение о товарищеских судах» не предусматривало ни защитников, ни обвинителей. Однако зеки пошли своим путём: им разрешили участие обвинителей и защитников из числа лишённых свободы в заседаниях товарищеского суда. Кстати, строже всего «зоновские суды» относились к камерным старостам — как к должностным лицам. А также к интеллигентам, для которых оправдание в виде неразумности от недостатка образования «не канало».