Ах, Франция, страна любовных безумств и авантюризма! Советские граждане, жившие за «железным занавесом», видели её только в кино. Народ обожал комедии с Ришаром и Депардье, боевики с Бельмондо, мелодрамы с Делоном. Но был ещё один «почти французский» фильм — «Д'Артаньян и три мушкётера».

Д'Артаньян и все-все-все

Журнал: Тайны 20-го века (Дарья Биография)
Рубрика: Тайны советского кино
Автор: Екатерина Царёва

Дух свободы, приключений и любви царил в этом фильме. Это была Франция! И неважно, что Париж на поверку оказался комбинацией из Львова и Одессы, и играли в нём наши родные, советские актёры.

Средь шума и хлама…

«Во Львове, в 1978 году, посреди шума и хлама, в Доме культуры, где переодевали массовку, гримировали актёров, где истошно хрипел Юнгвальд-Хилькевич, — ничто, казалось, не предвещало успеха… Ну, в самом деле, чего ожидать от группы с режиссёром Хилым и директором Вялым?!». — вспоминал позднее Вениамин Смехов. Хилым, как вы уже догадались, он называл Юнгвальд-Хилькевича, а Вялым — директора Одесской киностудии Михаила Абрамовича Бялого.
По правде говоря, режиссёр очень тщательно подготовился к картине: перелопатил тонны книг, выяснил, как одевались, что ели и о чём болтали парижане той поры. «Я узнал всё о разных
сословиях, — рассказывал он. — Второй план фильма был сделан точно по описаниям современников. Картина должна была быть очень достоверна. Однако когда я начинал снимать, был уверен лишь в двух вещах: что Людовика XIII будет играть Олег Табаков, а Анну Австрийскую — Алиса Фрейндлих».

«Ключик» для гасконца

Конечно же, главным в этой истории был юный гасконец д'Артаньян. Какой же «ключик» придумал режиссёр для него? Щенячья восторженность по любому поводу. Его должен был играть Александр Абдулов. Красота, стать, обаяние — всё в актёре было, но не хватало какой-то свежести, детскости. Режиссёр хотел его заменить, только кем? На пробы приехал актёр из Ленинграда Михаил Боярский — ему прочили роль Рошфора. Нарядили в костюм, сделали грим. «Поворачиваюсь, — вспоминает о том судьбоносном моменте Юнгвальд-Хилькевич, — а передо мной стоит д'Артаньян. Единственный и неповторимый. И с Мишей всё было решено. Я их всех ужасно любил, а Мишку Боярского — больше других. Пусть простят меня остальные!».
Боярский не только выглядел как мальчишка, но порой и вёл себя так же. Режиссёру врезался в память первый съёмочный день: «Снимали сцену драки с Рошфором. Готовили прыжок с антресоли на уровне пятого этажа. Внизу был стог сена, он прикрывал коробки, на которые обычно каскадеры падают. Боярский смотрел, как в его костюм втискивают каскадёра, и вдруг говорит: «Я сам прыгну». Я ему: «Миша, тебе нельзя. Это же начало картины. Сломаешь ногу или руку, а ещё хуже — шею. И всё кончится, будет другой человек сниматься!». А он упёрся. Думаю: ладно, прыгай. Смотрю наверх, а он стоит бледный. Думаю: не прыгнет. Тут он разбежался и… Хорошо, я успел скомандовать: «Мотор!» Ба-бах! Он уже внизу. Провалился в сено. Все замерли. Наконец показалась голова. Спрашиваю: «Миша, ты как? Ноги? Руки? Целы?». Он: «Всё в порядке. А сколько за трюк платят?» У всех — гора с плеч, отвернулись, разговариваем. Вдруг слышу за спиной опять: ба-бах! Поворачиваюсь: прыгнул второй раз. Без камер. «Первый раз, — говорит, — я ничего не понял, а должен прочувствовать — для роли».
Надо сказать, и остальные актёры-мушкетёры были готовы идти на жертвы ради этих съёмок. Так, Атос, актёр Театра на Таганке Вениамин Смехов, которому пришлось одновременно сниматься во Львове и репетировать в Москве, практически всё время проводил в самолётах. А Портос — высокий и стройный красавец Валентин Смирнитский — специально для роли набрал вес. Вначале ему ещё подкладывали «толщинку», но к концу съёмок он был уже натуральным толстяком.

Прекрасная, но опасная

На роль Миледи Юнгвальд-Хилькевич утвердил Елену Соловей, но вскоре она объявила, что ждёт ребёнка. Режиссёр был разгневан. Ведь о беременности актриса догадывалась ещё во время проб. Чем она думала?! «Если бы дело дошло до съёмок, — возмущался Георгий Эмильевич, — эта интриганка у меня к концу второй серии уже была бы на девятом месяце. От кардинала Ришелье, вероятно».
На выручку он позвал Маргариту Терехову. Знакомы они были давно — ещё в 1969-м она пробовалась на роль в его «Опасных гастролях», но её забраковал худсовет. Оба, кстати, приехали в Москву из Ташкента, там даже жили на соседних улицах, но тогда не пересекались — Юнгвальд-Хилькевич был старше на несколько лет, естественно, они вращались в разных компаниях.
Когда в театр к Тереховой приехал режиссёр, она — вот ирония судьбы!— была одета почти как Миледи: чёрные брюки, высокие сапоги, свободная блузка. Георгий Эмильевич рассказал, что съёмки горят, что музыка уже написана… Терехова попросила послушать и пришла в ужас. Заявила, что она не актриса мюзик-холла и петь эти пошлые куплеты не будет. К её удивлению, режиссёр… пожал ей руку: «Спасибо. Я тут один кричал, что это пошло и омерзительно. А теперь мы вдвоём». Он пообещал, что тексты перепишут, и вообще это не повод отказываться от роли.
Вместе с режиссёром она решила, что будет сниматься просто с распущенными волосами — это должно было подчеркнуть непокорность Миледи. «До сих пор никто не верит, что это мои волосы, которые, кстати, там и сожгли. Каждый день их завивали горячими щипцами. К концу съёмок они стали как солома. Но, слава богу, их хватило на фильм», — вспоминает Терехова. Поначалу актриса расстраивалась, что в кадре выглядит не очень хорошо, но потом поняла, что так и надо: «Я нарочно не спала ночами, чтобы к съёмкам было уставшее лицо и круги под глазами. Ведь Миледи ночи напролёт проводила в седле».
Актриса буквально срослась с героиней. Иначе чем объяснить такую историю. Юнгвальд-Хилькевич собрался нарисовать на её плече клеймо. Вдруг зовёт всех: «Смотрите! У неё пятно, которое надо только обвести». На плече Тереховой уже проступил контур лилии!… Впоследствии на творческих вечерах зрители часто задавали вопрос, зачем она убила Констанцию. А что тут ответишь? Говорила: «Сходите в «Ленком» и посмотрите на живую Алфёрову!».

А первый лучше!

Фильм должны были показать ещё в 1978 году, но сценарист Марк Розовский и автор текстов песен Юрий Ряшенцев подали на режиссёра в суд за то, что он вольно обращался с их текстами. Случай для советского кино беспрецедентный! Процесс длился год. Премьера состоялась только 25 декабря 1979 года. Критики разнесли картину в пух и прах. А вот зрителям фильм пришёлся по сердцу.
Окрылённый успехом ленты, Юнгвальд-Хилькевич снял ещё три фильма о мушкетёрах: «Мушкетёры двадцать лет спустя» (1992), «Тайна королевы Анны, или Мушкетёры тридцать лет спустя» (1993), «Возвращение мушкетёров, или Сокровища кардинала Мазарини» (2009). В последнем центральными персонажами стали дети Атоса, Портоса, Арамиса и д'Артаньяна, а отцы наблюдали за ними с небес. Увы, фильм провалился в прокате, два других тоже не произвели на публику впечатления. Как это обычно и бывает, сиквелы оказались хуже оригинала.

• Юнгвальд-Хилькевич нередко переозвучивал актёров в своих фильмах. Так, вместо Александра Трофимова (кардинал Ришелье) мы слышим Михаила Козакова, Игорь Старыгин (Арамис) говорит голосом Игоря Ясуловича, Ирину Алфёрову (Констанция) дублировала Анастасия Вертинская. Лия Ахеджакова озвучивала несчастную аббатису, которую погубила Миледи.
• Актёров хвалили за то, как прекрасно они пели. На самом деле песня Атоса «Есть в графском парке чёрный пруд» звучит в исполнении джазмена Вячеслава Назарова, а песни Арамиса «Хоть Бог и запретил дуэли…» и «Приятно вспомнить в час заката…» спел солист ВИА «Коробейники» Владимир Чуйкин.
• Из-за занятости Вениамина Смехова часто заменял дублёр, именно поэтому во многих сценах Атос стоит спиной к зрителям.